АБВГДЕЖЗИЙКЛМНОПРСТУФХЦЧШЩЭЮЯ
Варианты слова: ЗАПАДНИЧЕСТВА, ЗАПАДНИЧЕСТВУ, ЗАПАДНИЧЕСТВЕ, ЗАПАДНИЧЕСТВОМ
1. Соловьев Евгений: Тургенев. Биографический очерк. За границей. Сороковые годы — Тургенев и Белинский
Входимость: 10. Размер: 45кб.
2. Петров С.М.: И. С. Тургенев. Творческий путь. Глава седьмая. "Фауст". "Дворянское гнездо". Повести о первой любви
Входимость: 8. Размер: 115кб.
3. Овсянико-Куликовский Д. Н.: Из "Истории русской интеллигенции". Глава VIII. "Люди 40-х годов". — Лаврецкий
Входимость: 7. Размер: 52кб.
4. Михайловский Н. К.: Памяти Тургенева
Входимость: 6. Размер: 10кб.
5. Литературные и житейские воспоминания. По поводу "Отцов и детей"
Входимость: 5. Размер: 63кб.
6. Дым (Примечания). Часть IV
Входимость: 5. Размер: 48кб.
7. Овсянико-Куликовский Д. Н.: Из "Истории русской интеллигенции". Глава VII. "Люди 40-х годов". — Рудин
Входимость: 4. Размер: 58кб.
8. Петров С. М.: И. С. Тургенев — великий русский писатель-реалист
Входимость: 4. Размер: 142кб.
9. Страхов Н. Н.: Два письма Н. Косицы (старая орфография)
Входимость: 4. Размер: 60кб.
10. Страхов Н. Н.: Поминки по Тургеневе (старая офрография)
Входимость: 4. Размер: 25кб.
11. Овсянико-Куликовский Д. Н.: Из "Истории русской интеллигенции". Глава III. Дух времени и направления 60-х годов. — "Дым" Тургенева (старая орфография)
Входимость: 3. Размер: 53кб.
12. Овсянико-Куликовский Д. Н.: Из "Истории русской интеллигенции". Глава IX. "Люди 40-х годов" и Гоголь
Входимость: 3. Размер: 52кб.
13. Курляндская Г.Б.: И. С. Тургенев и русская литература. Глава четвертая. Тургенев и Толстой
Входимость: 2. Размер: 241кб.
14. Ю.В. Лебедев. Тургенев (часть 6). На распутье. Дружба с В.Г. Белинским
Входимость: 2. Размер: 81кб.
15. Задорожнюк И. Е.: Иван Сергеевич Тургенев (Русская философия. Энциклопедия)
Входимость: 2. Размер: 7кб.
16. Мостовская Н. Н.: Тургенев в восприятии Д. С. Мережковского
Входимость: 2. Размер: 25кб.
17. Зайцев Борис: Жизнь Тургенева. Баден
Входимость: 2. Размер: 34кб.
18. Ю.В. Лебедев. Тургенев (часть 28). Возвращение
Входимость: 2. Размер: 132кб.
19. Маркович В. М.: Тургенев И. С. ("Русские писатели". Биобиблиографический словарь)
Входимость: 2. Размер: 67кб.
20. Пустовойт П.Г.: И. С. Тургенев — художник слова. Первые романы Тургенева ("Рудин", "Дворянское гнездо")
Входимость: 2. Размер: 47кб.
21. Петров С.М.: И. С. Тургенев. Творческий путь. Глава первая. Тургенев в 30-40-е годы. Начало литературной деятельности
Входимость: 2. Размер: 152кб.
22. Петров С.М.: И. С. Тургенев. Творческий путь. Глава десятая. Тургенев в 60-е годы. Роман "Дым"
Входимость: 2. Размер: 155кб.
23. Луканина А. Н.: Мое знакомство с И. С. Тургеневым
Входимость: 2. Размер: 85кб.
24. Н. М.: Черты из парижской жизни И. С. Тургенева
Входимость: 2. Размер: 42кб.
25. Дым (Примечания). Часть III
Входимость: 2. Размер: 17кб.
26. Литературные и житейские воспоминания. Примечания
Входимость: 2. Размер: 17кб.
27. Пустовойт П.Г.: И. С. Тургенев — художник слова. Последние романы Тургенева ("Дым", "Новь")
Входимость: 2. Размер: 49кб.
28. И. С. Тургенев (Краткая литературная энциклопедия: В 8т. 1962.)
Входимость: 1. Размер: 9кб.
29. Панаев И. И.: Литературные воспоминания. Часть вторая (1839—1847). Глава V
Входимость: 1. Размер: 77кб.
30. Лекция А. В. Луначарского о Тургеневе
Входимость: 1. Размер: 62кб.
31. Румянцева Э. М.: Тургенев И. С. (Большая советская энциклопедия)
Входимость: 1. Размер: 29кб.
32. Петров С.М.: И. С. Тургенев. Творческий путь. Глава двенадцатая. Великий русский писатель-реалист
Входимость: 1. Размер: 92кб.
33. Дворянское гнездо (приложения: страница 7)
Входимость: 1. Размер: 22кб.
34. Образы немцев и их оценка в творчестве И. С. Тургенева (автор неизвестен)
Входимость: 1. Размер: 15кб.
35. Овсянико-Куликовский Д. Н.: Из "Истории русской интеллигенции". Глава XIII. 80-е годы. — "На ущербе", роман П. Д. Боборыкина (старая орфография)
Входимость: 1. Размер: 41кб.
36. Курляндская Г. Б.: Эстетические взгляды И. С. Тургенева
Входимость: 1. Размер: 73кб.
37. Богословский Н. В.: Тургенев. Глава XXIV. "Отцы и дети"
Входимость: 1. Размер: 43кб.
38. Бонецкий К.: Тургенев в оценке русской критики
Входимость: 1. Размер: 184кб.
39. Бялый Г. А.: Тургенев и русский реализм. Глава седьмая. "Дым" в ряду романов Тургенева
Входимость: 1. Размер: 61кб.
40. Ю.В. Лебедев. Тургенев (часть 26). Посол русской интеллигенции
Входимость: 1. Размер: 48кб.
41. Указатель имен и названий (Письма Тургенева, 1855-1858гг.)
Входимость: 1. Размер: 207кб.
42. И. С. Тургенев в воспоминаниях современников. Том 2. Указатель имен и названий
Входимость: 1. Размер: 113кб.
43. Григорьев А. А.: И. С. Тургенев и его деятельность
Входимость: 1. Размер: 330кб.
44. Указатель имен и названий (Письма Тургенева, 1859-1861гг.)
Входимость: 1. Размер: 198кб.
45. Аксаков И. С.: О кончине И. С. Тургенева
Входимость: 1. Размер: 4кб.
46. Зайцев Борис: Жизнь Тургенева. Шестидесятые годы
Входимость: 1. Размер: 29кб.
47. Тургенев И. С. — Аксакову С. Т., 30 мая (11 июня) 1854 г.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
48. Ю.В. Лебедев. Тургенев (часть 5). Берлинские университеты
Входимость: 1. Размер: 77кб.
49. Литературные и житейские воспоминания. Вместо вступления
Входимость: 1. Размер: 18кб.
50. Толстой С. Л.: Тургенев в Ясной Поляне
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
1. Соловьев Евгений: Тургенев. Биографический очерк. За границей. Сороковые годы — Тургенев и Белинский
Входимость: 10. Размер: 45кб.
Часть текста: да еще в такую даль, своего любимого сына, тем более что со старшим, Николаем, она только что рассорилась из-за его женитьбы. Но все же Тургеневу удалось добиться согласия матери на поездку, и после долгих сборов в назначенный день он сел на пароход "Николай I", отправлявшийся в Любек. Нечего и говорить о его радости. Двадцати лет от роду, молодой, здоровый, богатый, ничем не связанный в жизни, он ехал в столицу европейской мысли, туда, где била ключом "чистейшая эссенция философии", словом — в Берлин. По дороге Тургенев едва не погиб, так как пароход сгорел на море, и пассажиры с трудом высадились на берег в шлюпках. Этот эпизод послужил темой для прелестного рассказа Тургенева "Пожар на море", написанного им за месяц до смерти в 1883 году, и для кое-каких литературных сплетен, изображавших Тургенева в комическом виде. Но на этих сплетнях, по их незначительности, останавливаться мы не будем. В Берлине Тургенев в два приезда пробыл около двух лет. Из числа русских, слушавших университетские лекции, особенно близко сошелся он с Грановским и Станкевичем, которые, как всякий это знает, оба были горячими западниками, а несколько позже — с М. Бакуниным, ярым гегельянцем и даже пророком гегельянства в России. Сам он занимался философией, древними языками, историей и с особенным рвением изучал Гегеля под руководством профессора Вердера. Под влиянием впечатлений заграничной жизни он стал ярым западником. Западничеству — заметим это кстати — суждено было сыграть в его жизни существеннейшую роль. За западничество он подвергался бесчисленным нападкам,…
2. Петров С.М.: И. С. Тургенев. Творческий путь. Глава седьмая. "Фауст". "Дворянское гнездо". Повести о первой любви
Входимость: 8. Размер: 115кб.
Часть текста: завершался Тургеневым в ту пору, когда наметился кризис в русском общественном развитии. Смерть Николая I, олицетворявшего собой самую черную реакцию и полицейский деспотизм, вызвала чувство облегчения у передовых людей России. Герцен открыто выражал свою радость по поводу того, что царь-деспот "зачислен по химии". Подобное же чувство испытал и Тургенев, в глазах которого Николай I был человек "ограниченный и суровый, подлинный полицейский агент" 1* . В то же время неудачи Крымской войны глубоко огорчали писателя. "А нечего сказать, живем мы в невеселое время,- писал Тургенев С. Т. Аксакову из Спасского в начале августа 1855 года. — Война растет, растет — и конца ей не видать, лучшие люди (бедный Нахимов!) гибнут — болезни, неурожай, падежи — у нас коровы и лошади мрут как мухи… Впереди еще пока никакого не видать просвету… Надо потерпеть. Еще разик, еще раз, как говорят бурлаки. Авось все это вознаградится с лихвою" (XII, 189). Вспыхнувшие было надежды на перемены к лучшему начали тускнеть. В начале декабря 1856 года Тургенев с грустью пишет Герцену об обстановке в России: "А ветер не так-то еще переменился, как полагали" (XII, 241). Крепостное право и полицейский произвол оставались по-прежнему. Цензура не смягчалась, несмотря на замену Норова в министерстве просвещения казавшимися более либеральными Головиным и Вяземским. "Жандармы снова вмешиваются в частную жизнь, в семейственные дела и т. д." 2* ,- сообщает Тургенев Герцену в июле 1857 года. А в декабре того же года, когда за границу дошли слухи о намечающихся в России переменах, Тургенев с сомнением писал Е. Е. Ламберт из Италии: "Я здесь в Риме все это время много и часто думаю о России. Что с ней делается теперь? Двинется ли этот Левиафан (подобно английскому) и войдет ли в волны, или застрянет на полпути?" 3* Глубоко поразила…
3. Овсянико-Куликовский Д. Н.: Из "Истории русской интеллигенции". Глава VIII. "Люди 40-х годов". — Лаврецкий
Входимость: 7. Размер: 52кб.
Часть текста: пасует западник Паншин, изображенный сатирически. Если бы, предположим, не были известны убеждения Тургенева и его исконная и неизменная принадлежность к лагерю западников, пришлось бы на основании "Дворянского гнезда" заключить, что этот роман написан убежденным славянофилом, который только остерегается почему-то внести сюда изложение самой доктрины славянофильства. В статье "По поводу "Отцов и детей" мы имеем прямое свидетельство самого Тургенева, относящееся к данному вопросу: "Я — коренной, неисправимый западник и нисколько этого не скрывал и не скрываю; однако я, несмотря на это, с особенным удовольствием вывел в лице Паншина (в "Дворянском гнезде") все комические и пошлые стороны западничества, а я заставил славянофила Лаврецкого "разбить его на всех пунктах". Почему я это сделал — я, считающий славянофильское учение ложным и бесплодным? Потому, что в данном случае — таким именно образом, по моим понятиям, сложилась жизнь, а я прежде всего хотел быть искренним и…
4. Михайловский Н. К.: Памяти Тургенева
Входимость: 6. Размер: 10кб.
Часть текста: распрей религиозных, международных, сословных, партийных. На той возвышенной, но и вполне неопределенной точке зрения, с которой исчезают эти распри и виден лишь общий абрис европейской цивилизации, Тургенев мог оставаться только благодаря своему постоянному пребыванию за границей. На первый взгляд это может показаться странным или даже прямо неверным, потому что где же могут яснее чувствоваться внутренние противоречия западной жизни, острая борьба ее элементов, как не среди нее самой? Именно ведь поэтому и невозможен никакой западник на самом Западе. Я решаюсь, однако, утверждать, что, кроме, конечно, личных и вообще интимных обстоятельств, тянувших Тургенева во Францию, его влекло туда почти бессознательно еще и потому, что там именно он мог сохранить свое широкое, но неопределенное западничество, с которым он сжился смолоду и расстаться с которым ему было труднее, чем кому-нибудь. Если читатель припомнит весь длинный ряд созданных Тургеневым образов, он увидит, что помимо их индивидуальных особенностей, всегда мастерски разработанных и резко выделяющих данное лицо, они распадаются на две большие психологические группы. В одной стоят натуры активные, не боящиеся ответственности, решительные, жаждущие борьбы и твердо…
5. Литературные и житейские воспоминания. По поводу "Отцов и детей"
Входимость: 5. Размер: 63кб.
Часть текста: городке на острове Уайте, — дело было в августе месяце 1860 года, — когда мне пришла в голову первая мысль «Отцов и детей», этой повести, по милости которой прекратилось — и, кажется, навсегда — благосклонное расположение ко мне русского молодого поколения. Не однажды слышал я и читал в критических статьях, что я в моих произведениях «отправляюсь от идеи» или «провожу идею»; иные меня за это хвалили, другие, напротив, порицали; с своей стороны, я должен сознаться, что никогда не покушался «создавать образ», если не имел исходною точкою не идею, а живое лицо, к которому постепенно примешивались и прикладывались подходящие элементы. Не обладая большою долею свободной изобретательности, я всегда нуждался в данной почве, по которой я бы мог твердо ступать ногами. Точно то же произошло и с «Отцами и детьми»; в основание главной фигуры, Базарова, легла одна поразившая меня личность молодого провинциального врача. (Он умер незадолго до 1860 года.) В этом замечательном человеке воплотилось — на мои глаза — то едва народившееся, еще бродившее начало, которое потом получило название нигилизма….
Содержание
Западники
П. Я. Чаадаев
В истории русской философии и особенно русской политической мысли яркий контраст представляют два взаимно противоположных направления — славянофильское и западническое. Старания славянофилов были направлены на разработку христианского миропонимания, опирающегося на учения отцов восточной церкви и православие в той самобытной форме, которую ему придал русский народ. Они чрезмерно идеализировали политическое прошлое России и русский национальный характер. Славянофилы высоко ценили самобытные особенности русской культуры и утверждали, что русская политическая и общественная жизнь развивалась и будет развиваться по своему собственному пути, отличному от пути западных народов. По их мнению, Россия призвана оздоровить Западную Европу духом православия и русских общественных идеалов, а также помочь Европе в разрешении ее внутренних и внешних политических проблем в соответствии с христианскими принципами.
Западники, наоборот, были убеждены, что Россия должна учиться у Запада и пройти тот же самый этап развития. Они хотели, чтобы Россия усвоила европейскую науку и плоды векового просвещения. Западники мало интересовались религией. Если среди них и были религиозные люди, то они не видели достоинств православия и имели склонность к преувеличению недостатков русской церкви. Что же касается социальных проблем, то одни из них более всего ценили политическую свободу, а другие являлись сторонниками социализма в той или иной форме.
Некоторые историки русской культуры считают, что эти две противоположные тенденции имеют место и по сей день, правда, под другими названиями и в других формах. Следует отметить, что мировоззрение некоторых западников не отличалось постоянностью. В начале или к концу жизни они значительно отступали от типичных западнических взглядов. В этом отношении ярким примером может служить мыслитель, идеи которого мы рассмотрим в этой главе.
Петр Яковлевич Чаадаев (1794–1856) — сын богатого помещика, учился в Московском университете. Не окончив университет, он добровольно вступил в армию. В 1812 г. Чаадаев принял участие в кампании против Наполеона. Он также участвовал в заграничных походах русской армии» В 1320 г., в бытность офицером гусарского гвардейского полка, Чаадаев был послан на конгресс в Троппау с докладом Александру I о мятеже в Семеновском полку. Через несколько месяцев он вышел в отставку. Противоречивые слухи относительно того, что произошло между Александром I и Чаадаевым в Троппау, и о причине отставки Чаадаева подробно разбираются в книге Quenet «Tchaadaev» (Кене, Чаадаев, 64–72). С 1823 по 1826 г. Чаадаев жил за границей и поэтому не принял участия в восстании декабристов, В Карлсбаде он встречался с Шеллингом и впоследствии с ним переписывался, Находясь во Франции, Чаадаев бывал у Ламенне.
В конце 1829 г. Чаадаев начал работать над трактатом «Философические письма» (на французском языке). Эта работа, состоящая из восьми писем, была закончена в 1831 г. Письма адресуются к некой даме, которая, по-видимому, желала посоветоваться с Чаадаевым о том, как упорядочить свою духовную жизнь. В «Письме первом» Чаадаев советует этой даме тщательно соблюдать все обряды, предписываемые церковью. «Это упражнение в покорности, — пишет он, — …укрепляет дух» (II, 108). Без строгого соблюдения церковных обрядов можно обойтись только тогда, «».когда человек ощущает в себе верования высшего порядка сравнительно с теми, которые исповедует масса, — верования, возносящие дух к самому источнику всякой достоверности и в то же время нисколько не противоречащие народным верованиям, а, наоборот, их подкрепляющие» (II, 108). Чаадаев рекомендует «размеренный образ жизни», ибо только он соответствует духовному развитию. Он восхваляет Западную Европу, где «…идеи долга, справедливости, права, порядка… родились из самих событий, образовавших там общество… входят необходимым элементом в социальный вклад» и составляют «…больше, чем психологию: — физиологию европейского человека» (II, 114). Здесь Чаадаев, очевидно, имеет в виду дисциплинарное влияние римской католической церкви. По отношению к России Чаадаев был настроен крайне критически. «…мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку, и у нас нет традиций ни того, ни другого» (II, 109). «Одинокие в мире, мы ничего не дали миру, ничему не научили его; мы не внесли ни одной идеи в массу идей человеческих…» (II, 117).
СЛАВЯНОФИЛ ИВАН ТУРГЕНЕВ
«Если бы мы не раскинулись от Берингова пролива до Одера, нас и не заметили бы… И в общем мы жили и продолжаем жить лишь для того, чтобы послужить каким-то важным уроком для отдаленных поколений…» (II, 117).
В 1836 г. журналом «Телескоп» было опубликовано первое «Философическое письмо» (от 1 декабря 1829 г.) Цензор, разрешивший напечатать это письмо, был смещен со своего поста, журнал запрещен, а его редактор профессор Надеждин выслан в Усть-Сысольск, а затем в Вологду, откуда вернулся только в 1838 г. Самого Чаадаева император Николай I объявил сумасшедшим. В течение года Чаадаев был пленником в своем доме под присмотром врачей и полиции. Цензоры получили указание не пропускать в печать какие-либо критические отклики на письмо Чаадаева. Это письмо было напечатано вторично только в 1906 г. в журнале «Вопросы философии и психологии» и в «Собрании сочинений и писем Чаадаева» под редакцией Гершензона. Другие письма Чаадаева были недавно найдены князем Шаховским. Второе, третье, четвертое, пятое и восьмое письма опубликованы в 1935 г. в журнале «Литературное наследство» (XXII–XXIV). Шестое и седьмое письма не опубликованы в печати, очевидно, по той причине, что в них Чаадаев говорит о благотворном влиянии церкви. Фанатические атеисты, стоящие у власти в СССР, рассматривают эти письма как «опиум для народа».
Философское мировоззрение Чаадаева носит ярко выраженный религиозный характер, Чаадаев говорит, что желающие сочетать идеи истины и добра должны «стремиться проникнуться истинами откровения». Однако лучше всего «…целиком положиться на те столь частые случаи, когда мы сильнее всего подпадаем действию религиозного чувства на нашу душу, и нам кажется, что мы лишились лично нам принадлежащей силы и против своей воли влечемся к добру какою-то высшей силой, отрывающей нас от земли и возносящей на небо. И вот тогда именно, в сознании своей немощи, дух наш раскроется с необычайной силой для мыслей о небе, и самые высокие истины сами собой потекут в наше сердце» («Письмо второе», 24).
Две силы являются действенными в нашей жизни. Одна из них находится внутри нас — «несовершенная», а другая стоит вне нас — «совершенная». От этой «совершенной» силы мы получаем «…идеи о добре, долге, добродетели, законе…» («Письмо третье», 31). Они передаются от поколения к поколению благодаря непрерывной преемственности умов, которая составляет одно всеобщее сознание, «Да, сомненья нет, имеется абсолютное единство во всей совокупности существ…это факт огромной важности, и он бросает чрезвычайный свет на великое Все: он создает логику причин и следствий, но он не имеет ничего общего с тем пантеизмом, который исповедует большинство современных философов… («Письмо пятое», 46)…как едина природа, так, по образному выражению Паскаля, и вся последовательная смена людей есть один человек, пребывающий вечно…» («Письмо пятое» 49).
Наше «пагубное я» в какой-то мере разобщает человека с «природой всеобщей». «Время и пространство — вот пределы человеческой жизни, какова она ныне». В результате такого разобщения нам является внешний мир. «Необходимо только иметь в виду, что количеств, собственно говоря, в природе не существует… Действительные количества, т. е. абсолютные единицы, имеются лишь в нашем уме…» («Письмо четвертое», 38).
Прочитав критику чистого разума Канта, Чаадаев зачеркнул название книги и по-немецки написал «Apologete adamitischer Vernunft» («Апология адамовского разума»), Он, очевидно, считал, что Кант изложил учение не о чистом разуме, а о разуме, извращенном грехом.
«Христианское учение рассматривает совокупность всего на основе возможного и необходимого перерождения нашего существа…» Это означает, «…что наша ветхая природа упраздняется и что зарождается в нас новый человек, созданный Христом…» («Письмо третье», 30). «Удивительное понимание жизни, принесенное на землю создателем христианства; дух самоотвержения; отвращение от разделения; страстное влечение к единству: вот что сохраняет христиан чистыми при любых обстоятельствах. Так сохраняется раскрытая свыше идея, а через нее совершается великое действие слияния душ и различных нравственных сил мира в одну душу, в единую силу. Это слияние — все предназначение христианства. Истина едина: Царство Божие, небо на земле, все евангельские обетования — все это не иное что, как прозрение и осуществление соединения всех мыслей человечества в единой мысли; и эта единая мысль есть мысль самого Бога, иначе говоря, — осуществленный нравственный закон» («Письмо седьмое», 62). «Как известно, христианство упрочилось без содействия какой бы то ни было книги… Его божественный разум живет в людях, таких, каковы мы и каков он сам, а вовсе не в составленной церковью книге» («Письмо восьмое»). «И вот почему упорная привязанность со стороны верных преданию к поразительному догмату о действительном присутствии тела Христова в евхаристии и их не знающее пределов поклонение телу спасителя столь достойны уважения». Этот догмат об евхаристии «сохраняется в некоторых умах… нерушимым и чистым… Не для того ли, чтобы когда-нибудь послужить средством единения между разными христианскими учениями?» («Письмо восьмое», 62).
Крепостничество вызывало у Чаадаева особое негодование. Его отношение к монархии выражено в прокламации, которая была написана в 1848 г., во время революции в Европе. Эта прокламация была спрятана в одной из книг в его библиотеке. В прокламации, написанной мнимокрестьянским языком, Чаадаев выражает радость по тому случаю, что народы поднялись против монархов. Прокламация заканчивается словами: «Мы не хотим царя другого, окромя царя небесного» («Литературное наследство», XXII–XXIV, 680).
Отрицательное отношение Чаадаева к России, выраженное так сильно в его первом «Философическом письме», несколько сгладилось под влиянием князя Одоевского и других друзей. В 1837 г. Чаадаев написал «Апологию сумасшедшего», которая после его смерти была опубликована в Париже русским иезуитом князем Гагариным в книге «Oeuvges choisies de P. Tchaadaief» (1862). Чаадаев пришел к выводу, что бесплодность исторического прошлого России является в известном смысле благом. Русский народ, не будучи скованным окаменелыми формами жизни, обладает свободой духа для выполнения великих задач грядущего. Православная церковь сохранила сущность христианства во всей его первоначальной чистоте. Поэтому православие может оживить тело католической церкви, которое слишком сильно механизировано. Призвание России состоит в осуществлении окончательного религиозного синтеза. Россия станет центром интеллектуальной жизни Европы в том случае, если она усвоит все, что есть ценного в Европе, и начнет осуществлять свою Богом предначертанную миссию.
Не следует полагать, что Чаадаев пришел к этому убеждению сразу же в 1836 г., после постигшей его катастрофы. Французская революция 1830 г. сделала его менее склонным к идеализации Запада по сравнению с тем временем, когда он писал свое «Первое письмо».
В сентярбе 1831 г. Чаадаев писал Пушкину: «Но человечество ставит перед собой задачу осуществления. Быть может, на первых порах это будет нечто подобное той политической линии, которую в настоящее время проповедует С.-Симон в Париже, или тому католицизму нового рода, который несколько смелых священников пытаются поставить на место прежнего, освященного временем» (II, 180). В 1835 г, в письме к А. И. Тургеневу, за год до выхода в свет «Первого письмам, он писал: «…нам нет дела до крутани Запада, ибо сами-то мы не Запад; что Россия, если только она уразумеет свое призвание, должна принять на себя инициативу проведения всех великодушных мыслей, ибо она не имеет привязанностей, страстей, идей и интересов Европы. И почему бы я не имел права сказать и того, что Россия слишком величественна, чтобы проводить национальную политику; что ее дело в мире есть политика рода человеческого;…что император Александр прекрасно понял это и что это составляет лучшую славу его, что провидение создало нас слишком сильными, чтобы быть эгоистами, что оно поставило нас вне интересов национальностей и поручило нам интересы человечества; что все наши мысли в жизни, науке, искусстве должны отправляться от этого и к этому приходить: что в этом наше будущее, в этом наш прогресс… таков будет логический результат нашего долгого одиночества: все великое приходило из пустыни» («Литературное наследство», XXII–XXIV, 16, 17): Эти идеи, близкие к мировоззрению славянофилов, Чаадаев выразил еще до того, как последние развили свое учение[31].
Обратная связь
ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ
Сила воли ведет к действию, а позитивные действия формируют позитивное отношение
Как определить диапазон голоса — ваш вокал
Как цель узнает о ваших желаниях прежде, чем вы начнете действовать. Как компании прогнозируют привычки и манипулируют ими
Целительная привычка
Как самому избавиться от обидчивости
Противоречивые взгляды на качества, присущие мужчинам
Тренинг уверенности в себе
Вкуснейший "Салат из свеклы с чесноком"
Натюрморт и его изобразительные возможности
Применение, как принимать мумие? Мумие для волос, лица, при переломах, при кровотечении и т.д.
Как научиться брать на себя ответственность
Зачем нужны границы в отношениях с детьми?
Световозвращающие элементы на детской одежде
Как победить свой возраст? Восемь уникальных способов, которые помогут достичь долголетия
Как слышать голос Бога
Классификация ожирения по ИМТ (ВОЗ)
Глава 3. Завет мужчины с женщиной
Оси и плоскости тела человека — Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.
Отёска стен и прирубка косяков — Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.
Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) — В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.
Взгляды западников: Т.Н. Грановский, С.М. Соловьев, П.Н. Кудрявцев, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин
Против славянофилов выступала не только царская цензура и третья канцелярия, но и в самом либеральном обществе возникло противоборствующее идейное течение – западничество. К западникам относились ведущие историки того времени: Т.Н. Грановский, С.М. Соловьев, П.Н. Кудрявцев, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин., известные деятели литературного мира — П.Я. Чаадаев, П.В. Анненков, В.П. Боткин, М.Н. Катков, и даже знакомые каждому имена классиков отечественной литературы таких как И.С. Тургенев, Н.А. Некрасов, И.А. Гончаров, М.Е. Салтыков-Щедрин.
Будучи образованными и интеллигентными людьми, западники не могли отрицать тех кровавых жертв, что происходили во времена Петровских реформ. И, сходясь в этом мнении со своими оппонентами славянофилами, западники видели в тех переменах источник присущей современной монархии абсолютизм и жестокость. Однако главное отличие западников от славянофилов заключалось в абсолютной уверенности первых в том, что Европа и Россия должны и идут одним путем, поэтому, как «младший брат», отстающее в развитии государство российское должно заимствовать передовой опыт европейских стран, их технологии, ценности и традиции. И главная ценность, свойственная Европе, но отсутствующая в России – свобода личности. Таким образом, чтобы добиться просвещения и цивилизованности, необходимо было использовать европейский опыт по развитию государства и общества, которые могли бы гарантировать ту самую свободу личности, свободу мысли и свободу слова. И «образованное меньшинство», дворянская интеллигенция, к которой западники причисляли себя, должны были стать тем столпом общества, той движущей силой, которая бы обеспечила этот качественный переход.
Западники колоссальными заслуги Петра I, который, по их мнению, «спас Россию». Годы его правления они считали первой ступенью перерождения российского государства и становления его на новый путь.
Впрочем, политические идеи западников и славянофилов отличались не во всем. Как и их оппоненты, западники критиковали революционные веяния и негативно относились к государственным переворотам. Они выступали за отмену крепостного права, но предлагали осуществлять это постепенным законным путем, путем государственных реформ. Они предлагали осуществлять с течением времени высвобождение крестьян с земельными наделами за выкуп у помещиков.
Касательно взглядов на монархию и государственный строй, у западников с славянофилов возникали расхождения. Если последние считали, что самодержавие должно считаться с волей народа, но тем не менее ограничивать власть монарха не стоит, потому что нет на Руси достаточной силы, чтобы ограничить самодержца, то западники всецело выступали за европейский путь конституционной монархии, приводя в пример Францию и идеальную, по их мнению, систему правления » короля Луи Филиппа и его премьер-министра Ф.
СЛАВЯНОФИЛ ИВАН ТУРГЕНЕВ
Гизо.
Впрочем, такие мысли и идеи делали западников гораздо более опасными в глазах правительства, нежели поддерживавших институт самодержавия славянофилов. ПО словам А.И. Герцена, «Славянофилы защищали православие и национальность <…> Поэтому они могли говорить почти все, не рискуя потерять орден, пенсию, место /137/ придворного наставника или звание камер-юнкера».
Западники были тверды в своих убеждениях в том, что будущее России лежит в переходе к буржуазному строю, как и произошло в других европейских странах. Помимо отмены крепостного права и парламентского ограничения власти монарха, они ратовали за заимствование всех культурных достижений Западной Европы. Они считали неизбежным возникновение и развитие капиталистического строя в стране, дальнейшее усиление влияния буржуазии и постепенный переход к капиталистической эксплуатации труда.
Свои взгляды на дальнейшую судьбу государства российского западники несли в массы со страниц газет и журналов, художественной литературы, в университетах и литературных клубах Москвы. В этих самых клубах возникали самые яростные дискуссии и споры между западниками и славянофилами, доходившие порой и до кулачных боев.
Западники выступали с научными статьями и лекциями, в которых противопоставляли себя идеологии славянофилов, выставляя их теорию устаревшей и несостоятельной. В своих выступлениях западники превозносили блага европейского пути развития, рассказывали об укладе жизни в буржуазных государствах, достижениях цивилизации и технического прогресса, новейших художественных произведениях.
Теория западничества для того времени была прогрессивной и пользовалась популярностью у большого количества людей, найдя отклик в умах российской буржуазии и оказывая огромное влияние на их систему взглядов.
Однако нельзя не отметить, что общественно-политические взгляды западников были весьма ограничены, они подвергали всяческой критике как революционные учения, так и социалистическую идеологию, признавая единственно верный, по их мнению, путь развития и перехода от существующего монархического и феодального строя к капиталистическому обществу – через постепенные реформы сверху.
Еще одно кардинальное различие в системе взглядов западников и славянофилов заключалось в противоположных взглядах на религию и ее ценность для русского народа. В противовес славянофилам, считавшим православие одним из исторических начал российского обществ, западники ставили во главу угла разум. Для них главным ценностным элементом общества являлась человеческая личность, свобода ее мыслей и духа, тогда как славянофилы опирались на общины и русский народ как единый элемент.
Несмотря на жаркие споры, доходившие до драк, несмотря на расхождения во мнении по многим вопросам, славянофилов и западников объединяло многое. Схожим в идейных течениях были взгляды на монархию –и те и другие признавали необходимость ограничения самодержавия. И славянофилы, и западники ратовали за отмену крепостного права и считали величайшей ценностью свободу личности. Общим было у них и неприятие революционных настроений, они считали единственно верным путем привнесения изменений в жизнь общества путь постепенных реформ.
Считается, что, невзирая на все различия, теории славянофильства и западничества имеют общие корни. Почти все идеологи движений были выходцами из дворянской интеллигенции, были высоко образованными людьми, являясь крупными писателями, учеными и публицистами. Многие из них окончили Московский университет. В основу их теорий легла немецкая классическая философия. И тех и других волновали судьбы России, пути ее развития. И те и другие выступали противниками николаевской системы. По словам А.И. Герцена, западники и славянофилы были «Двуликим Янусом», "Мы смотрели в разные стороны, но сердце у нас билось одно", были его слова.
В спорах и полемиках западников и славянофилов развивалась российская общественно-политическая мысль середины XIX века. Их либеральные идеи оказали огромное влияние на дальнейшее развитие мировоззрений российской интеллигенции, искавшей верные пути развития для России. По сей день в спорах о судьбе российского народа слышны отголоски теорий западников и славянофилов, их мнений о том, что уготовано России – стать частью Европы или стать центром притяжения славянских народов и средоточием православной религии.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Иван Сергеевич Тургенев
Тургенев Иван Сергеевич (28.10 (09.11). 1818, Орел — 22.08 (03.09). 1883, Буживаль, близ Парижа) — писатель, политический мыслитель. Родился в дворянской семье. В 1837 году окончил словесное отделение философского факультета Петербургского университета. С 1838 по 1841 годы учился в Берлинском университете, где слушал лекции ученика Гегеля К. Вердера (1806-1893); до этого познакомился с учениями Канта и Фихте, а также Шеллинга (в основном слушая лекции его последователей в России). Испытал влияние Станкевича, Грановского, М. А. Бакунина, Белинского и Герцена. Наблюдая жизнь крестьян, пришел к решительному отрицанию крепостного права, дал «аннибаловскую клятву» бороться с ним «до конца». В 1842 году выдержал экзамен в Петербургском университете на звание магистра философии. В этот период Тургенев считался «гегелистом»; в то же время он был знаком с идеями французских (в первую очередь Вольтера и Руссо) и английских (Д. Юма) мыслителей.
Постоянно следил за эволюцией философской мысли в Германии, в частности, изучал груды Б. Бауэра, М. Штирнера и особенно Фейербаха; были в его библиотеке и труды К. Маркса. Его оценка в 1847 году «смешных и странных видов», которые принимает «Логос (или Мысль, или Дух, или прогресс, или человечество — названий много в вашем распоряжении)», знаменовала прощание с идеями, «добросовестно, медленно и тяжко» развиваемыми германскими умами («Письма из Берлина», 1947) В 50-60-е годы в его взглядах доминируют позиции умеренности; в последний период жизни Тургенев большее внимание уделял философии А. Шопенгауэра и Б. Паскаля, а также трагическим сторонам мировоззрения Шекспира. Еще в 1840-х годах он высказал мнение, что в отечественных условиях именно писательство выступает как форма выработки философских убеждений. Его романы пронизаны философскими, социальными и этическими идеями, касаются самых различных сфер жизни России и Европы, в них фиксировались основные мировоззренческие сдвиги в русском обществе 1850—1880-х годов.
Тургенев ввел понятие «лишнего человека» — но при этом он отразил постепенную вовлеченность «лишнего человека» в практическую жизнь: «гегелист» Рудин не может осуществить ни один практический замысел («Рудин», 1856), Лаврецкий («Дворянское гнездо», 1859) занимается хозяйством, «пашет» землю, старается пахать ее лучше, а Соломин («Новь», 1877) выступает как успешный предприниматель. Тургенев создавал и некоторые проективные образы; так, Толстой утверждал, что тип тургеневской девушки появился сначала на страницах его романов, а Тимирязев говорил о подражании Базарову («Отцы и дети», 1862) в своей научной и общественной деятельности. Тургенев был вовлечен в философские споры на отечественной почве, начиная с 1840-х годов — участвовал в кружках (в частности, в кружке Станкевича), в острых дискуссиях о путях развития России с представителями различных течений общественной мысли (Тургенев отводил себе при этом роль «центральной натуры» в столкновениях между западниками и славянофилами, провозглашая «своей религией «Письмо к Гоголю» Белинского»; призывал к сдержанным оценкам «нигилистов» — сам этот термин получил широкое распространение в России после выхода в свет романа «Отцы и дети»; полемизировал с Толстым и Достоевским, признавая их при этом выдающимися мыслителями); выступал с критическими и публицистическими статьями (здесь следует выделить философское эссе «Гамлет и Дон-Кихот» (1860), ставшее образцом для дальнейших работ в данном жанре).
Философско-этические и эстетические идеи свойственны и его поздним произведениям, включая «Стихотворения в прозе». Хотя в контексте политической философии он оставался западником, это было своеобразное западничество, поскольку Тургенев глубоко вжился в русскую душу, признавая ее самобытность, о чем свидетельствуют, в частности, его «Записки охотника» (1852). Западничество Тургенева послужило одним из источников его установки на постепеновство, что проявилось в первую очередь в переписке с Герценом и в противостоянии кружку «Современника» Она просматривается и в основных романах, где оценивается дело неизбежного преобразования России; отстаивая ее, Тургенев предстает как демократически настроенный политический мыслитель-гуманист. Данную позицию Тургенев не только защищал перед отечественными охранителями и радикалами, но и транслировал на Запад, где считался наиболее известным и авторитетным русским писателем, он способствовал донесению в Европу идейного богатства рус. классической литературы, взял на себя миссию ее репрезентации как нового слова в познании человека и человечества. Аттестуя себя пессимистическим атеистом в этике и приверженцем идеи «автономии» искусства в эстетике (Тургенев полемизировал по проблеме его соотношения с жизнью с Чернышевским к Добролюбовым, а затем с представителями революционного народничества), в России он явился выразителем духа перемен, поддерживал за границей деятелей революционного толка (оказывал большую материальную помощь Бакунину, Лаврову и др.). В целом Тургенев придерживался умеренных взглядов и считал, что Россия будет следовать по западноевропейскому пути развития, постепенно преодолевая свое отставание от передовых стран.
И. E. Задорожнюк
Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 653-654.
Сочинения: Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. М., 1978-1988.
Литература: Недзевицкий В. А. Тургенев: логика творчества и менталитет героя. М., 2011; Николин В. В. Русский антропологический проект. И. С. Тургенев, Л.
Вопрос 13. Славянофилы и западники.
Н. Толстой. Томск, 2008; Генералова Н. П. И. С. Тургенев: Россия и Европа. СПб., 2009; Иван Тургенев и Общество любителей российской словесности, М., 2009; Задорожнюк И. Е. Постоянство постепеновства или пароксизмы революционаризма? // Вопросы философии. 2010. № 6; Orwin D. Consequences of consciousness. Turgenev, Dostoevsky and Tolstoy. Stanford, 1997.