Дочки ярослава мудрого

Много славных женских имен сохранили летописные своды в свя;ш с историей княжения сына князя Владимира Святославича Ярослава Владимировича, получившего прозвание Мудрого. Активной участницей борьбы за его воцарение на киевском престоле стала в 1015 — 1019 гг. его родная сестра Предслава.

В час смерти отца Ярослав жил и правил в своей отчине — Новгороде. Его основным соперником в борьбе за власть в Киеве стал сын «грекнни» Святополк, который после смерти отца перебил «братью свою» — князей Бориса и Глеба и захватил киевский престол. В «Повести временных лет» говорится, что Предслава послала в Новгород к брату гонца с известием о событиях в Киеве и о том, что Святополк затевает недоброе против него. Ярослав пошел с дружиной на Киев и в 1016 г.

Дочери Ярослава Мудрого

в битве у Любеча разбил Святополка. Бежав к своему тестю, польскому королю Болеславу, Святополк вскоре вместе с ним двинулся на Русь. Предслава активно вступила в борьбу. По свидетельству Киево-Печерского патерика («Житие Антония»), она укрывала у себя противников Святополка, в частности Моисея Угрина. В июле 1018 г. Ярослав потерпел поражение в битве с Болеславом и Святополком, и поляки «вниде в Киев». Предслава и ее придворная дружина оказались в руках врагов. Болеслав пытался обменять ее и другую захваченную в плен родню Ярослава на свою дочь, жену Святонолка, находившуюся в плену у Ярослава. Последующая судьба Предславы оказалась печальной: она стала наложницей Болеслава

Вокняжение Ярослава Владимировича после сложной политической борьбы в 1010 г. сопровождалось расширением международных контактов Руси. Жена Ярослава Ингигерда, в крещении — Ирина, дочь норвежского короля Олафа, принесла в качестве приданого город Альдейгаборг (Старая Ладога). На одной из известных фресок Софии Киевской изображена она сама с мужем, а также вся их семья, сыновья и четыре дочери: Анастасия, Анна, Елизавета и маленькая, неизвестная, рождение которой исследователи обычно относят к 1030 г. Дочери Ярослава Мудрого, как и их отец, мать, братья, воспитывались в атмосфере «книжности»: об их отце летопись сообщает, что Ярослав «насеял книжными гловесы» сердца близких ему людей *8. Ярославны сыграли видную роль в политической жизни стран Европы, будучи выданными замуж за иностранных королей и принцев.

Наиболее известна романтичная судьба Анны Ярославны. В середине XI в. король Франции Генрих I овдовел. Он был немолод, с трудом удерживал бразды правления и надеялся на укрепление престижа страны через матримониальную связь с сильным государством. Французский историк Ф. де Мезере на основании свидетельств хронистов писал в XVII в., что до Генриха с.дошла слава о прелестях принцессы, именно Анны, дочери Георгия (Ярослава Мудрого,—Я. П.). короля России, ныне Московии, и он был очарован рассказом о ее совершенствах» "9. Брак с Анной Ярославной мог способствовать укреплению власти Генриха I и обеспечению надежных союзнических связей.

Но Ярослав Владимирович но сразу дал согласие на брак своей дочери. Известно безуспешное посольство к нему от Генриха I по этому поводу в 1044 г. В. Т. Па-шуто считал достоверным соибщение немецкого хрониста Ламберта Ашафенбургского о том, что тогда Ярослав Владимирович пытался заключить династический союз с Германией, предлагая руку Анны немецкому королю Генриху, но получил отказ. Лишь в 1048 г. епископу Готье удалось убедить киевского князя принять предложение короля Франции. Этим решилась судьба Анны 30.

В апреле 1051 г. по весенним улицам Парижа проследовал богатый кортеж новобрачной. 19 мая 1051 г. состоялась свадьба Анны Ярославны и Генриха I, а в 1052 г. у них родился сын Филипп, который в семилетнем возрасте был коронован в Реймсе. Первые годы жизни в Париже не были радостными для Анны. «В какую варварскую страну ты меня послал; здесь жилища мрачны, церкви безобразны и нравы ужасны» — эти строки из письма Анны к отцу в Киев цитируют французские исследователи 31. Но достоверных данных о ее жизни в Париже в 1051 — 1060 гг. нет. К этому времени относится лишь письмо к ней римского папы Николая II (1059 г.), в котором, в частности, говорится: «Слух о ваших добродетелях, восхитительная дева, дошел до наших ушей, и с великой радостью слышим мы, что вы выполняете в этом очень христианском государстве свои королевские обязанности с похвальным рвением и замечательным умом» 3~.

О растущем авторитете Анны во французском обществе говорит и тот факт, что ей было предоставлено право ставить свою подпись на документах государственной важности. Ее четкие, ясные, написанные знакомым «уставом» буквы стоят рядом с крестами неграмотных королевских чиновников, придворных и самого короля — Генриха I. Эта привилегия Анны была уникальным явлением для французского королевского двора XI в. Анна знала латынь — официальный язык того времени, на котором писало и говорило образованное общество в Западной Европе. Кстати, письмо папы к Анне было написано по-латьши. Но коронованная киевлянка, живя вдали от родины, помнила кириллическое правописание, подписывалась и на родном языке. Известны две различные подписи Анны Ярославны: Aime-regine» и «регина Анна». Их языку и графике посвящены специальные исследования 3J, потому что подписи Анны современны самым древним русским письменным памятникам, например Остромирову евангелию.

В 1060 г. Генрих I умер. Сын Филипп, объявленный королем, был еще несовершеннолетним, в связи с чем на Анну были возложены опекунские полномочия. Она поселилась в Сан лисе, небольшом замке к северу от Парижа, который любила за «царствующий там благора-створенный воздух и за прекрасную охоту», к которой «она питала большое расположение». Близ Санлисского замка Анна основала костел и женский монастырь. В XVII в. на перестроенном портике санлисской церкви было воздвигнуто лепное изображение русской княжны во весь рост с маленькой моделью основанного ею храма. Надпись на цоколе гласит: «Анна Русская, королева Франции, основала этот собор в 1060 г.».

Дальнейшая судьба Анны делает ее похожей на героиню рыцарского романа. Два года спустя после смерти Генриха I Анну похитил из Санлисского замка потомок Карла Великого граф Рауль де Крепи де Валуа. В церкви замка Крепи их обвенчал — не без угроз Рауля — местный священник. Между тем граф-похититель был женат, и жена его Алинора обратилась с жалобой на мужа к папе Александру II. Папа объявил брак Рауля и Анны недействительным, но супруги этим пренебрегли. Более того, Анна Ярославна сохраняла друже-г.ттчшые отношения с сыном-королем и дан;е сопровождала его в поездках по стране вместе с новым мужем. Тогда Анна еще активнее приобщилась к делам политического управления: среди документов, освещающих ее деятельность, немало данных монастырям, хартий, под которыми имя ее стоит или рядом с именем сына {«Phi-lippus cum regina mater sua» — Филипп и королева, мать его), или самостоятельно («Anna mater Phitippi Re-tfos» — Анна, мать короля Филиппа). После смерти графа де Валуа (1074 г.) Анна вернулась ко двору сына и, судя по некоторым источникам, погрузилась в государственные дела. Последняя грамота, подписанная уже немолодой экс-королевой Анной, датируется 1075 г/4

Некоторые исследователи истории Франции XI в. склонны считать, что в конце жизни Анна Ярославна вернулась на Русь и, прожив на Родине несколько лет, умерла там. «Анна возвратилась на землю своих предков»,— выбито на подножии ее статуи в Санлисе. Однако летописи об этом молчат. Маловероятно, чтобы такое событие, как возвращение на родину дочери Ярослава Мудрого, прошло для киевлян незамеченным. Возможно, Анна ездила в Киев и вернулась обратно во Францию. В XVII в. один монах аббатства В ил лье отыскал могилу, как он полагал, «королевы Анны». Гробница над могилой якобы воспроизводила герб Анны: лилии и открытые ворота крепости, увенчанные короной. Многие русские и французские исследователи поспешили связать изображение на гербе с киевскими Золотыми воротами. Но еще Н. М. Карамзин сомневался в достоверности «находки»

Более доказательно предположение о том, что киевская княжна привезла во Францию свою библиотеку. От нее в настоящее время сохранилась лишь часть единственной книги, известной среди историков и языковедов как Реймсское евангелие. Анализ лингвистических особенностей евангелия привел к заключению: рукописный памятник создан на Руси в первой половине XI в. На Реймсском евангелии короли Фрапции приносили присягу при вступлении на престол. Существует предание, что Реймсское славянское евангелие показывали Петру I в знак того, что память об «Анне Русской» живет по-прежнему во Франции.

Судьба другой дочери Ярослава Мудрого — Елизаветы   (Эллиспвы) — связана с   Норвегией  и   отразилась в исландских сагах. Будущий  муж  Елизаветы — норвежский принц Гаральд встретился с ней, находясь на службе при дворе Ярослава Мудрого. Однако его попытка немедленно получить княжну в жены не увенчалась успехом: Ярослав отказал ему, так как принц не имел ни богатства, ни престола. Скандинавские хроники сообщают, что викинг, получив отказ, отправился искать счастья по белу свету,  чтобы или забыть прекрасную принцессу, или стать достойным ее руки и сердца. Норвежский принц оказался не только героем-викингом, но и поэтом. В лучших традициях рыцарской  поэзии он СОЧИНИЛ стансы в честь своей возлюбленной — 16 строф песни, восхваляющей гордость и красоту русской княжны, которая, как он считал, «им пренебрегла». Гаральд побывал в Византии, на севере Африки и в Сицилии, приобрел славу и огромные богатства, которые неизменно пересылал ко двору князя Ярослава, доказывая, что достоин быть его зятем. В 1035 г, Елизавета была отдана ему в жены, и Гаральд вернулся в Норвегию. По-видимому,  здесь сыграло роль не столько то, что  Елизавета наконец-то оценила достоинства Гаральда, сколько желание самого Ярослава Мудрого укрепить союзнические отношения со странами Северо-Запада. Однако Елизавета по неизвестным причинам осталась на Руси. Б древнескандинавской   рукописи   «Hauksbok»   есть   сведения о том, что Елизавета Ярославна посылала мужу дары (часть своей казны) и приветственные послания. Известно также посещение ею Шотландских островов. После смерти Гаральда III Елизавета Ярославна вышла замуж за датского принца.

Те же цели укрепления международных контактов Руси преследовал и брак Анастасии Ярославны с венгерским королем Андреем I в 1046 г. С именем Анастасин-Агмунды (это имя она получила при обращении в католическую веру) связывают основание двух православных монастырей — в Вышеграде и Тормове. Пребывание Анастасии на венгерском престоле после смерти мужа совпало с крупным политическим конфликтом — борьбой ;ja власть, начавшейся между ее сыном Шаламо-ном и Белой I (1001 г.), и она вынуждена была бежать от преследования в Германию и. Последующая судьба ее неизвестна.

Залогом  мира и взаимопомощи двух европейских держав был и брак польского князя Казимира Восстановителя с сестрой просвещенного киевского князя Ярослава Мудрого Марией Добронегой в 1039 г. По сообщению западных хронистов Галла и Длугоша, приданое, полученное Марией, было столь велико, что можно было говорить об «обогащении королевства благодаря такому блестящему браку и укреплении его добрососедства». Славу о деяниях Марии Добронеги в годы ее вдовства донесли до нас многие источники. Известно, что русская княгиня вместе с сыновьями вершила государственные дела. Так, в 70-е годы XI в., когда Геза I, король Венгрии, бежал с братьями в Польшу, принимала его там и снабжала всем необходимым «мать правящего короля Болеслава Щедрого, вдова Казимира королева Добронега вместе с младшим сыном». Имеются данные и о рели-гиознои деятельности княгини

История жизни русских женщин Предславы и Марии Добронегн Владимировны, Анны, Елизаветы и Анастасии Ярославен лишь небольшой сюжет в масштабном полотне, запечатлевшем внутреннюю и внешнюю политику Руси XI в. Но эти дочери и сестры могущественного Ярослава достойны остаться в нашей памяти уже за то, что вложили посильную лепту в упрочение международного престижа своей Родины.

Багато славних жіночих імен зберегли літописні зводи в зв’; ш з історією князювання сина князя Володимира Святославича Ярослава Володимировича, який отримав прозвання Мудрого. Активною учасницею боротьби за його воцаріння на київському престолі стала в 1015 — 1019 рр. його рідна сестра Предслава.

В годину смерті батька Ярослав жив і правил у своїй отчине — Новгороді. Його основним суперником у боротьбі за владу в Києві став син «грекнни» Святополк, який після смерті батька перебив «братью свою» — князів Бориса і Гліба і захопив київський престол. В «Повісті тимчасових років» кажуть, що Предслава послала в Новгород до брата гінця зі звісткою про події в Києві і про те, що Святополк задумав лихе проти нього. Ярослав пішов з дружиною на Київ і в 1016 р. в битві біля Любеча розбив Святополка. Втікши до свого тестя, польського короля Болеслава, Святополк незабаром разом з ним рушив на Русь. Предслава активно вступила у боротьбу. За свідченням Києво-Печерського патерика («Житіє Антонія»), вона переховувала у себе супротивників Святополка, зокрема Мойсея Угрина. У липні 1018 р. Ярослав зазнав поразки в битві з Болеславом і Святополком, і поляки «вніде в Київ». Предслава і її придворна дружина опинилися в руках ворогів. Болеслав намагався обміняти її та іншу захоплену в полон рідню Ярослава на свою дочку, дружину Святонолка, яка перебувала в полоні у Ярослава. Подальша доля Предслави виявилася сумною: вона стала наложницею Болеслава

Вокняжіння Ярослава Володимировича після складної політичної боротьби в 1010 р. супроводжувалося розширенням міжнародних контактів Русі. Дружина Ярослава Інгігерда, у хрещенні — Ірина, дочка норвезького короля Олафа, принесла у посаг місто Альдейгаборг (Стара Ладога). На одній з відомих фресок Софії Київської зображена вона сама з чоловіком, а також вся родина, сини і чотири дочки: Анастасія, Анна, Єлизавета і маленька, невідома, народження якої дослідники зазвичай відносять до 1030 р. Дочки Ярослава Мудрого, як і їх батько, мати, брати, виховувалися в атмосфері «книжності»: про їх батька літопис повідомляє, що Ярослав «насіяв книжковими гловесы» серця близьких йому людей *8. Ярославни зіграли видну роль у політичному житті країн Європи, будучи виданими заміж за іноземних королів і принців.

Найбільш відома романтична доля Анни Ярославни. В середині XI ст. король Франції Генріх I овдовів. Він був немолодий, з працею втримував кермо влади і сподівався на зміцнення престижу країни через матримониальную зв’язок з сильною державою. Французький історик Ф. де Мезере на підставі свідчень хроністів писав у XVII ст., що до Генріха с.дошла слава про принади принцеси, саме Анни, дочки Георгія (Ярослава Мудрого,-Я. П.). короля Росії, нині Московії, і він був зачарований розповіддю про її досконалості» "9. Шлюб з Анною Ярославною міг сприяти зміцненню влади Генріха I і забезпечення надійних союзницьких зв’язків.

Але Ярослав Володимирович але відразу дав згоду на шлюб своєї дочки. Відомо безуспішне посольство до нього від Генріха I з цього приводу в 1044 р. В. Т. Па-шуто вважав достовірним соибщение німецького хроніста Ламберта Ашафенбургского про те, що тоді Ярослав Володимирович намагався укласти династичний союз з Німеччиною, пропонуючи руку Анни німецькому королю Генріху, але отримав відмову. Лише в 1048 р. єпископом Готьє вдалося переконати київського князя прийняти пропозицію короля Франції. Цим вирішилася доля Ганни 30.

У квітні 1051 р. по весняних вулицях Парижа пройшов багатий кортеж нареченої. 19 травня 1051 р. відбулося весілля Анни Ярославни і Генріха I, а у 1052 р. у них народився син Філіп, який в семирічному віком був коронований в Реймсі. Перші роки життя в Парижі не були радісними для Ганни. «У яку варварську країну ти мене послав; тут житла похмурі, церкви потворні і звичаї жахливі» — ці рядки з листа до батька Анни у Київ цитують французькі дослідники 31. Але достовірних даних про її життя в Парижі в 1051 — 1060 рр. немає. До цього часу відноситься лише лист до нею римського папи Миколи II (1059 р.), в якому, зокрема, йдеться: «Слух про ваших чеснот, чудова діва, дійшов до наших вух, і з великою радістю чуємо ми, що ви виконуєте в цьому дуже християнському державі свої королівські обов’язки з похвальним завзяттям і чудовим розумом» 3~.

Про зростаючий авторитет Анни у французькому суспільстві говорить і той факт, що їй було надано право ставити свій підпис на документи державної важливості. Її чіткі, ясні, написані знайомим «статутом» букви стоять поруч з хрестами неписьменних королівських чиновників, придворних та й самого короля Генріха I. Ця привілей Анни була унікальним явищем для французького королівського двору XI ст. Ганна знала латинь — офіційну мову того часу, на якому писало і говорило освічене суспільство в Західній Європі. До речі, лист папи до Ганні було написано по-латьши. Але коронована киянка, живучи далеко від батьківщини, пам’ятала кириличне правопис, підписувалася рідною мовою. Відомі дві різні підписи Анни Ярославни: Aime-regine» і «Анна регіна». Їх мови та графіку присвячені спеціальні дослідження 3J, тому що підписи Анни сучасні найдавнішим руським письмовим пам’яткам, наприклад Остромирову євангелії.

В 1060 р. Генріх I помер. Син Філіп, оголошений королем, був ще неповнолітнім, у зв’язку з чим на Ганну були покладені опікунські повноваження. Вона оселилася в Сан-лисиці, невеликому замку на північ від Парижа, який любила за «панує там благора-створенный повітря і за чудову полювання», до якої «вона мала велике розташування». Поблизу замку Санлисского Анна заснувала костел і жіночий монастир. У XVII ст. на перебудованому портику санлисской церкви було споруджено ліпне зображення руської княжни на весь зростання з маленькою моделлю заснованого нею храму. Напис на цоколі говорить: «Анна Руська, королева Франції, заснувала цей собор в 1060 р.».

Подальша доля Ганни робить її схожою на героїню рицарського роману. Через Два роки після смерті Генріха I Ганну викрав з Санлисского замку нащадок Карла Великого граф Рауль де Крепі де Валуа. В церкви замку Кріплення їх повінчав — не без загроз Рауля — місцевий священик. Між тим граф-викрадач був одружений, і його дружина Алинора звернулася із скаргою на чоловіка до папи Олександра II. Папа оголосив шлюб Рауля і Анни недійсним, але подружжя цим знехтували. Більш того, Ганна Ярославівна зберігала друже-г.ттчшые відносини з сином-королем і дан;е супроводжувала його в поїздках по країні разом з новим чоловіком. Тоді Ганна ще активніше долучилася до справ політичного управління: серед документів, які висвітлюють її діяльність, чимало даних монастирям, хартій, під якими її ім’я стоїть або поруч з ім’ям сина {«Phi-lippus cum regina mater sua» — Філіп і королева, мати його), або самостійно («Anna mater Phitippi Re-tfos» — Анна, мати короля Філіпа). Після смерті графа де Валуа (1074 р.) Анна повернулася до двору сина і, судячи за деякими джерелами, занурилася в державні справи. Остання грамота, підписана вже немолодий екс-королевою Анною, датується 1075 р/4

Деякі дослідники історії Франції XI ст. схильні вважати, що в кінці життя Анна Ярославна повернулася на Русь і, проживши на Батьківщині кілька років, померла там. «Анна повернулася на землю своїх предків»,- вибито на підніжжі її статуї в Санлисе. Однак літописі про це мовчать. Малоймовірно, щоб така подія, як повернення на батьківщину дочки Ярослава Мудрого, пройшло для киян непоміченим. Можливо, Ганна їздила в Київ і повернулася назад у Францію. У XVII ст. один чернець абатства В іл льє відшукав могилу, як він вважав, «королеви Анни». Гробниця над могилою нібито відтворювала герб Анни: лілії і відкриті ворота фортеці, увінчані короною. Багато російські та французькі дослідники поспішили пов’язати зображення на гербі з київськими Золотими воротами. Але ще Н. М. Карамзін сумнівався в достовірності «знахідки»

Більш доказово припущення про те, що київська княжна привезла у Францію свою бібліотеку. Від неї в даний час збереглася лише частина єдиної книги, відомої серед істориків і мовознавців як Реймсское євангеліє. Аналіз лінгвістичних особливостей євангелія привів до висновку: рукописний пам’ятник створено на Русі в першій половині XI ст. На Реймсском євангелії королі Фрапции приносили присягу при вступ на престол. Існує переказ, що Реймсское слов’янське євангеліє показували Петру I в знак того, що пам’ять про «Анну Російської» живе раніше у Франції.

Доля іншої дочки Ярослава Мудрого Єлизавети (Эллиспвы) — пов’язана з Норвегією і відбилася в ісландських сагах. Майбутній чоловік Єлизавети — норвезький принц Гаральд зустрівся з нею, перебуваючи на службі при дворі Ярослава Мудрого. Однак його спроба негайно отримати княжну в дружини не увінчалася успіхом: Ярослав відмовив йому, так як принц не мав ні багатства, ні престолу. Скандинавські хроніки повідомляють, що вікінг, отримавши відмову, вирушив шукати щастя по білому світу, щоб або забути прекрасну принцесу, або стати гідним її руки і серця. Норвезький принц виявився не тільки героєм-вікінгом, але й поетом. У кращих традиціях рицарської поезії він СКЛАВ станси на честь своєї коханої — 16 строф пісні, що вихваляла гордість і красу російської княжни, яка, як він вважав, що «їм знехтувала». Гаральд побував у Візантії, на півночі Африки і в Сицилії, придбав славу і величезні багатства, які незмінно пересилав до двору князя Ярослава, доводячи, що гідний бути його зятем. У 1035 р, Єлизавета була віддана йому в дружини, і Гаральд повернувся до Норвегії. Мабуть, тут зіграло роль не стільки те, що Єлизавета нарешті оцінила переваги Гаральда, скільки бажання самого Ярослава Мудрого зміцнити союзницькі відносини з країнами Північно-Заходу. Однак Єлизавета з невідомих причин залишилася на Русі. Б давньоскандинавській рукопису «Hauksbok» є відомості про те, що Єлизавета Ярославна посилала чоловіка дари (частину своєї казни) і вітальні послання. Відомо також відвідування нею Шотландських островів. Після смерті Гаральда III Єлизавета Ярославна вийшла заміж за данського принца.

Ті ж цілі зміцнення міжнародних контактів Русі переслідував і шлюб Анастасії Ярославни з угорським королем Андрієм і у 1046 р. З ім’ям Анастасин-Агмунды (це ім’я вона отримала при зверненні в католицьку віру) пов’язують підстава двох православних монастирів — у Вишеграді і Тормове.

Дочки. Ярославны.

Перебування Анастасії на угорському престолі після смерті чоловіка співпало з великим політичним конфліктом — боротьбою ;ja влада, що почалася між її сином Шаламо-ном і Білої I (1001 р.), і вона змушена була тікати від переслідування в Німеччину в. Подальша доля її невідома.

Запорукою миру і взаємодопомоги двох європейських держав був і шлюб польського князя Казимира Відновника з сестрою освіченого київського князя Ярослава Мудрого Марією Добронегой у 1039 р. По повідомленню західних хроністів Галла і Длугоша, придане, отримане Марією, було настільки велике, що можна було говорити про «збагачення королівства завдяки такому блискучому шлюбу та зміцнення його добросусідства». Славу про діяння Марії Добронеги в роки її вдівства донесли до нас багато джерел. Відомо, що руська княгиня разом з синами вершила державні справи. Так, в 70-е роки XI ст., коли Геза I, король Угорщини, втік з братами в Польщу, брала його там і забезпечувала всім необхідним «мати правлячого короля Болеслава Щедрого, вдова Казимира королева Добронега разом з молодшим сином». Є дані і про релігію-гиознои діяльності княгині

Історія життя російських жінок Предслави і Марії Добронегн Володимирівни, Анни, Єлизавети і Анастасії Ярославен лише невеликий сюжет в масштабному полотні, відобразив внутрішню і зовнішню політику Русі XI в. Та ці доньки і сестри могутнього Ярослава гідні залишитися у нашій пам’яті вже за те, що вклали посильний внесок у зміцнення міжнародного престижу своєї Батьківщини.

Дочери Ярослава Мудрого

Много славных женских имен сохранили летописные своды в связи с историей княжения сына князя Владимира Святославича Ярослава Владимировича, получившего прозвание Мудрого. Активной участницей борьбы за его воцарение на киевском престоле стала в 1015-1019 гг. его родная сестра Предслава.

В час смерти отца Ярослав жил и правил в своей отчине — Новгороде. Его основным соперником в борьбе за власть в Киеве стал сын «грекини» Святополк, который после смерти отца перебил «братью свою» — князей Бориса и Глеба и захватил киевский престол. В «Повести временных лет» говорится, что Предслава послала в Новгород к брату гонца с известием о событиях в Киеве и о том, что Святополк затевает недоброе против него. Ярослав пошел с дружиной на Киев и в . в битве у Любеча разбил Святополка. Бежав к своему тестю, польскому королю Болеславу, Святополк вскоре вместе с ним двинулся на Русь. Предслава активно вступила в борьбу. По свидетельству Киево-Печерского патерика («Житие Антония»), она укрывала у себя противников Святополка, в частности Моисея Угрина. В июле . Ярослав потерпел поражение в битве с Болеславом и Святополком, и поляки «вниде в Киев». Предслава и ее придворная дружина оказались в руках врагов. Болеслав пытался обменять ее и другую захваченную в плен родню Ярослава на свою дочь, жену Святополка, находившуюся в плену у Ярослава. Последующая судьба Предславы оказалась печальной: она стала наложницей Болеслава[27].

Вокняжение Ярослава Владимировича после сложной политической борьбы в . сопровождалось расширением международных контактов Руси. Жена Ярослава Ингигерда, в крещении — Ирина, дочь норвежского короля Олафа, принесла в качестве приданого город Альдейгаборг (Старая Ладога). На одной из известных фресок Софии Киевской изображена она сама с мужем, а также вся их семья, сыновья и четыре дочери: Анастасия, Анна, Елизавета и маленькая, неизвестная, рождение которой исследователи обычно относят к . Дочери Ярослава Мудрого, как и их отец, мать, братья, воспитывались в атмосфере «книжности»: об их отце летопись сообщает, что Ярослав «насеял книжными словесы» сердца близких ему людей[28]. Ярославны сыграли видную роль в политической жизни стран Европы, будучи выданными замуж за иностранных королей и принцев.

Наиболее известна романтичная судьба Анны Ярославны. В середине XI в. король Франции Генрих I овдовел. Он был немолод, с трудом удерживал бразды правления и надеялся на укрепление престижа страны через матримониальную связь с сильным государством. Французский историк Ф. де Мезере на основании свидетельств хронистов писал в XVII в., что до Генриха «дошла слава о прелестях принцессы, именно Анны, дочери Георгия (Ярослава Мудрого), короля России, ныне Московии, и он был очарован рассказом о ее совершенствах»[29]. Брак с Анной Ярославной мог способствовать укреплению власти Генриха I и обеспечению надежных союзнических связей.

Но Ярослав Владимирович не сразу дал согласие на брак своей дочери. Известно безуспешное посольство к нему от Генриха I по этому поводу в .

В. Т. Пашуто считал достоверным сообщение немецкого хрониста Ламберта Ашафенбургского о том, что тогда Ярослав Владимирович пытался заключить династический союз с Германией, предлагая руку Анны немецкому королю Генриху, но получил отказ. Лишь в . епископу Готье удалось убедить киевского князя принять предложение короля Франции. Этим решилась судьба Анны[30].

В апреле . по весенним улицам Парижа проследовал богатый кортеж новобрачной. 19 мая . состоялась свадьба Анны Ярославны и Генриха I, а в . у них родился сын Филипп, который в семилетнем возрасте был коронован в Реймсе. Первые годы жизни в Париже не были радостными для Анны. «В какую варварскую страну ты меня послал; здесь жилища мрачны, церкви безобразны и нравы ужасны» — эти строки из письма Анны к отцу в Киев цитируют французские исследователи[31]. Но достоверных данных о ее жизни в Париже в 1051-1060 гг. нет. К этому времени относится лишь письмо к ней римского папы Николая II (.), в котором, в частности, говорится: «Слух о ваших добродетелях, восхитительная дева, дошел до наших ушей, и с великой радостью слышим мы, что вы выполняете в этом очень христианском государстве свои королевские обязанности с похвальным рвением и замечательным умом»[32].

О растущем авторитете Анны во французском обществе говорит и тот факт, что ей было предоставлено право ставить свою подпись на документах государственной важности. Ее четкие, ясные, написанные знакомым «уставом» буквы стоят рядом с крестами неграмотных королевских чиновников, придворных и самого короля — Генриха I. Эта привилегия Анны была уникальным явлением для французского королевского двора XI в. Анна знала латынь — официальный язык того времени, на котором писало и говорило образованное общество в Западной Европе. Кстати, письмо папы к Анне было написано по-латыни. Но коронованная киевлянка, живя вдали от родины, помнила кириллическое правописание, подписывалась и на родном языке. Известны две различные подписи Анны Ярославны: «Anne-regine» и «регина Анна».

Их языку и графике посвящены специальные исследования[33], потому что подписи Анны современны самым древним русским письменным памятникам, например Остромирову евангелию.

В . Генрих I умер. Сын Филипп, объявленный королем, был еще несовершеннолетним, в связи с чем на Анну были возложены опекунские полномочия. Она поселилась в Санлисе, небольшом замке к северу от Парижа, который любила за «царствующий там благорастворенный воздух и за прекрасную охоту», к которой «она питала большое расположение». Близ Санлисского замка Анна основала костел и женский монастырь. В XVII в. на перестроенном портике санлисской церкви было воздвигнуто лепное изображение русской княжны во весь рост с маленькой моделью основанного ею храма. Надпись на цоколе гласит: «Анна Русская, королева Франции, основала этот собор в .».

Дальнейшая судьба Анны делает ее похожей на героиню рыцарского романа. Два года спустя после смерти Генриха I Анну похитил из Санлисского замка потомок Карла Великого граф Рауль де Крепи де Валуа. В церкви замка Крепи их обвенчал — не без угроз Рауля — местный священник. Между тем граф-похититель был женат, и жена его Алинора обратилась с жалобой на мужа к папе Александру II. Папа объявил брак Рауля и Анны недействительным, но супруги этим пренебрегли. Более того, Анна Ярославна сохраняла дружественные отношения с сыном-королем и даже сопровождала его в поездках по стране вместе с новым мужем. Тогда Анна еще активнее приобщилась к делам политического управления: среди документов, освещающих ее деятельность, немало данных монастырям, хартий, под которыми имя ее стоит или рядом с именем сына («Phi-lippus cum regina mater sua» — Филипп и королева, мать его), или самостоятельно («Anna mater Philippi Reges» — Анна, мать короля Филиппа). После смерти графа де Валуа (.) Анна вернулась ко двору сына и, судя по некоторым источникам, погрузилась в государственные дела. Последняя грамота, подписанная уже немолодой экс-королевой Анной, датируется .[34]

Некоторые исследователи истории Франции XI в. склонны считать, что в конце жизни Анна Ярославна вернулась на Русь и, прожив на Родине несколько лет, умерла там. «Анна возвратилась на землю своих предков», — выбито на подножии ее статуи в Санлисе. Однако летописи об этом молчат. Маловероятно, чтобы такое событие, как возвращение на родину дочери Ярослава Мудрого, прошло для киевлян незамеченным. Возможно, Анна ездила в Киев и вернулась обратно во Францию. В XVII в.

‘ + content_h1 + ‘

один монах аббатства Виллье отыскал могилу, как он полагал, «королевы Анны». Гробница над могилой якобы воспроизводила герб Анны: лилии и открытые ворота крепости, увенчанные короной. Многие русские и французские исследователи поспешили связать изображение на гербе с киевскими Золотыми воротами. Но еще Н. М. Карамзин сомневался в достоверности «находки»[35].

Более доказательно предположение о том, что киевская княжна привезла во Францию свою библиотеку. От нее в настоящее время сохранилась лишь часть единственной книги, известной среди историков и языковедов как Реймсское евангелие. Анализ лингвистических особенностей евангелия привел к заключению: рукописный памятник создан на Руси в первой половине XI в. На Реймсском евангелии короли Франции приносили присягу при вступлении на престол. Существует предание, что Реймсское славянское евангелие показывали Петру I в знак того, что память об «Анне Русской» живет по-прежнему во Франции[36].

Судьба другой дочери Ярослава Мудрого — Елизаветы (Эллисивы) — связана с Норвегией и отразилась в исландских сагах. Будущий муж Елизаветы — норвежский принц Гаральд встретился с ней, находясь на службе при дворе Ярослава Мудрого. Однако его попытка немедленно получить княжну в жены не увенчалась успехом: Ярослав отказал ему, так как принц не имел ни богатства, ни престола. Скандинавские хроники сообщают, что викинг, получив отказ, отправился искать счастья по белу свету, чтобы или забыть прекрасную принцессу, или стать достойным ее руки и сердца. Норвежский принц оказался не только героем-викингом, но и поэтом. В лучших традициях рыцарской поэзии он сочинил стансы в честь своей возлюбленной — 16 строф песни, восхваляющей гордость и красоту русской княжны, которая, как он считал, «им пренебрегла». Гаральд побывал в Византии, на севере Африки и в Сицилии, приобрел славу и огромные богатства, которые неизменно пересылал ко двору князя Ярослава, доказывая, что достоин быть его зятем. В . Елизавета была отдана ему в жены, и Гаральд вернулся в Норвегию. По-видимому, здесь сыграло роль не столько то, что Елизавета наконец-то оценила достоинства Гаральда, сколько желание самого Ярослава Мудрого укрепить союзнические отношения со странами Северо-Запада. Однако Елизавета по неизвестным причинам осталась на Руси. В древнескандинавской рукописи «Hauksbok» есть сведения о том, что Елизавета Ярославна посылала мужу дары (часть своей казны) и приветственные послания. Известно также посещение ею Шотландских островов. После смерти Гаральда III Елизавета Ярославна вышла замуж за датского принца[37].

Те же цели укрепления международных контактов Руси преследовал и брак Анастасии Ярославны с венгерским королем Андреем I в . С именем Анастасии-Агмунды (это имя она получила при обращении в католическую веру) связывают основание двух православных монастырей — в Вышеграде и Тормове. Пребывание Анастасии на венгерском престоле после смерти мужа совпало с крупным политическим конфликтом — борьбой за власть, начавшейся между ее сыном Шаламоном и Белой I (.), и она вынуждена была бежать от преследования в Германию[38].Последующая судьба ее неизвестна.

Залогом мира и взаимопомощи двух европейских держав был и брак польского князя Казимира Восстановителя с сестрой просвещенного киевского князя Ярослава Мудрого Марией Добронегой в . По сообщению западных хронистов Галла и Длугоша, приданое, полученное Марией, было столь велико, что можно было говорить об «обогащении королевства благодаря такому блестящему браку и укреплении его добрососедства». Славу о деяниях Марии Добронеги в годы ее вдовства донесли до нас многие источники. Известно, что русская княгиня вместе с сыновьями вершила государственные дела. Так, в 70-е годы XI в., когда Геза I, король Венгрии, бежал с братьями в Польшу, принимала его там и снабжала всем необходимым «мать правящего короля Болеслава Щедрого, вдова Казимира королева Добронега вместе с младшим сыном». Имеются данные и о религиозной деятельности княгини[39].

История жизни русских женщин Предславы и Марии Добронеги Владимировны, Анны, Елизаветы и Анастасии Ярославен лишь небольшой сюжет в масштабном полотне, запечатлевшем внутреннюю и внешнюю политику Руси XI в. Но эти дочери и сестры могущественного Ярослава достойны остаться в нашей памяти уже за то, что вложили посильную лепту в упрочение международного престижа своей Родины.



Оставьте комментарий